Ночь с Сергеем изменила всё. Вера, лёжа в объятиях Игоря после его жадного куни, всё ещё дрожала от пережитого, но её слова, произнесённые шёпотом, эхом звучали в его голове: «Мне понравилось. Больше, чем я ожидала». Это признание, робкое, но искреннее, было для Игоря как топливо, разжигающее его фантазии до неконтролируемого пламени. Он видел, как в её глазах, обычно меланхоличных, загорелась искра — не просто уступка его желаниям, а её собственное, новорождённое любопытство. Она была готова продолжать, но её условие осталось неизменным: анонимность, повязка на глазах, молчание партнёра. Игорь, воодушевлённый её согласием, уже на следующее утро начал думать, как поднять их игру на новый уровень.

Коттеджный посёлок оживился с приездом двух братьев — Дмитрия и Алексея, нанятых для осенних работ в саду. Они были молодыми, около двадцати пяти, с атлетичными фигурами, выточенными физическим трудом, и лицами, настолько похожими, что их можно было принять за близнецов. Тёмные волосы, лёгкая щетина, дерзкие улыбки и манера держаться с лёгкой наглостью сразу привлекли внимание Игоря. Он наблюдал за ними из окна, пока они таскали мешки с землёй и подрезали кусты, и в его голове начала формироваться идея. Два партнёра. Одновременно. Это было рискованно, почти безумно, но мысль о том, как Вера отдаётся двум мужчинам, пока он смотрит, сводила его с ума. Он представлял её, зажатую между их телами, её стоны, её оргазмы, и его член напрягался от одного только воображения.

Игорь дождался, пока братья закончат работу, и подошёл к ним под предлогом обсудить план посадки деревьев. Разговор быстро перешёл на неформальные темы: пиво, футбол, жизнь в посёлке. Дмитрий, старший из братьев, был более разговорчивым, с хрипловатым голосом и привычкой слегка наклоняться к собеседнику, словно делясь секретом. Алексей, наоборот, был сдержаннее, но его взгляд, цепкий и оценивающий, выдавал интерес. Игорь, чувствуя, как адреналин бьёт в виски, решился.

— Парни, есть одно дело, — начал он, понизив голос и оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не слышит. — Личное. Но если согласитесь, это останется между нами. Навсегда.

Дмитрий ухмыльнулся, переглянувшись с братом.

— Звучит как приключение. Выкладывай.

Игорь рассказал им всё, стараясь говорить уверенно, но внутри его трясло от смеси стыда и возбуждения. Он объяснил про Веру, про её согласие, про повязку на глазах и молчание. Про то, что хочет, чтобы они оба были с ней — одновременно. Братья переглянулись, их брови поползли вверх, но в их глазах загорелся интерес. Дмитрий присвистнул, почесав затылок.

— Серьёзно, мужик? Твоя жена — огонь, а ты вот так просто… Ну, это твой выбор, конечно. Мы не против, правда, Лёха?

Алексей кивнул, его губы растянулись в лёгкой ухмылке.

— Если она согласна и всё по-честному — почему нет? Правила вроде нормальные: молчим, резинки, без фокусов.

Игорь почувствовал, как жар волной прокатился по телу. Они договорились на вечер, и он вручил им пачку презервативов, подчеркнув важность правил. Братья, посмеиваясь, заверили, что всё будет «по высшему разряду».

Вернуться к Вере и убедить её оказалось сложнее. Она сидела на кухне, попивая чай, её волосы были собраны в небрежный пучок, а взгляд всё ещё был каким-то странным. Игорь присел напротив, взял её руку и начал говорить, осторожно подбирая слова.

— Вер, ты же сказала, что тебе понравилось, — начал он, его голос был мягким, но настойчивым. — Я подумал… а что, если попробовать что-то ещё? С двумя парнями. Одновременно. Всё так же — повязка, молчание, я рядом. Ты только представь, как это будет… для тебя.

Вера замерла, её глаза расширились, а пальцы сжали кружку.

— Двое? — переспросила она, её голос дрогнул. — Игорь, это… это слишком. Я не знаю, готова ли я.

Он наклонился ближе, его рука скользнула по её запястью, лаская кожу.

— Ты была невероятной тогда. Я видел, как тебе было хорошо. Это будет ещё интенсивнее. Я буду рядом, и если что-то пойдёт не так, то остановлю их. Доверься мне.

Она молчала, её щёки порозовели, а взгляд метался по столу. Игорь чувствовал, как её сопротивление слабеет, и добавил, почти шёпотом:

— Ты же знаешь, как сильно это меня заводит. И… я думаю, тебе тоже понравится. Просто попробуй.

Вера сглотнула, её пальцы нервно постукивали по кружке. Наконец, она кивнула, её голос был едва слышен:

— Хорошо. Но ты должен быть рядом. И если мне станет не по себе — всё заканчивается.

Игорь улыбнулся, его сердце заколотилось от предвкушения. Он поцеловал её руку, чувствуя, как её кожа дрожит под его губами, и пообещал, что всё будет под контролем.

Вечер окутал дом холодной тьмой, и спальня снова стала их ареной. Вера, уже готовая к предстоящему, разделась под пристальным взглядом Игоря, её тело было напряжено, но в её движениях появилась лёгкая уверенность. Он завязал ей глаза тем же шёлковым шарфом, его пальцы задержались на её шее, лаская, пока она не расслабилась. Она легла на кровать, её бёдра слегка раздвинулись, а грудь поднималась в такт учащённому дыханию. Игорь вышел за братьями, которые ждали в гостиной, их глаза блестели от возбуждения, а в позах читалась дерзкая готовность.

— Ни звука, — напомнил Игорь, его голос был твёрдым. — Презервативы обязательны. Я рядом. Если она скажет «стоп» — всё заканчивается.

Дверь спальни была приоткрыта, и тени от тусклого света свечей дрожали на стенах, создавая иллюзию движения, словно комната оживала под ритм учащённых дыханий. Братья, Дмитрий и Алексей, вошли бесшумно, их атлетичные, напряжённые фигуры казались частью этой игры теней. Движения были выверены, как у охотников, почуявших добычу, но в глазах горела смесь дерзости и предвкушения. Вера лежала на кровати, её обнажённое тело слегка изогнулось, грудь вздымалась в такт учащённому дыханию, а шёлковый шарф, плотно завязанный на глазах, отрезал её от реальности, оставляя только ощущения.

Дмитрий сел на кровать первым, матрас прогнулся под его весом. Пальцы, тёплые и чуть грубоватые от работы на свежем воздухе, коснулись её груди, медленно обводя контуры, задерживаясь на сосках. Кожа мгновенно отреагировала, соски затвердели, выдавая нарастающее возбуждение. Алексей, стоя у края кровати, опустился на колени, ладони легли на внутреннюю сторону бёдер, мягко, но настойчиво раздвигая их. Вера вздрогнула, губы приоткрылись, выпуская тихий выдох, но тело не сопротивлялось — оно уже поддавалось, словно предчувствовало, что будет дальше. Игорь, притаившись у двери, наблюдал, чувствуя, как кровь пульсировала в висках, а брюки становились тесными от напряжения в паху.

Дмитрий наклонился, губы нашли шею, оставляя влажный след горячих поцелуев, спускаясь к ключице, затем к груди. Язык дразнил сосок, слегка прикусывая, и Вера издала первый стон — низкий, почти мурлыкающий. Алексей тем временем провёл пальцами по её промежности, найдя клитор, и начал ласкать его круговыми движениями, то усиливая давление, то едва касаясь. Влага уже собиралась под его пальцами, бёдра Веры дрожали, раскрываясь шире. Дыхание учащалось, стоны становились громче, и Игорь, сжимая кулак, чувствовал, как возбуждение перерастало в болезненное желание. Вид жены, отдающейся чужим рукам, тела, которое знал до последнего изгиба, но теперь видел в новой, запретной роли, сводил с ума.

Ласки продолжались, напряжение в комнате нарастало, как перед грозой. Дмитрий откинулся на спину, притянув Веру к себе. Она, ведомая его руками, села сверху, колени упёрлись в матрас, ладони легли на его грудь для равновесия. Его член, уже твёрдый и с натянутым презервативом, коснулся её входа, и Вера, выгнувшись, медленно опустилась, позволяя ему войти. Ощущение наполненности вырвало из неё протяжный стон, бёдра начали двигаться, сначала осторожно, затем увереннее, находя ритм. Алексей, стоя позади, не остался без дела, пальцы, смазанные подготовленным заранее лубрикантом, ласкали анус, готовя его, погружая пальцы внутрь, растягивая и разминая напряжённое колечко мышц. Он надел презерватив, снова ввёл один палец, затем второй, чувствуя, как мышцы расслаблялись под его ласками. А затем направил горячий член. Вера замерла на мгновение, дыхание сбилось, но стоны не прекращались — она была слишком погружена в ощущения, чтобы остановиться.

Прошло время, ритм их движений стал слаженным, почти гипнотическим. Дмитрий, лежащий под Верой, вбивался в неё глубокими толчками, руки сжимали талию, направляя. Алексей, полностью вошедший сзади, двигался медленнее, но каждый толчок заставлял Веру вздрагивать, тело зажато между двумя мужчинами, словно в сладком плену. Стоны перешли в крики, кожа покрылась испариной, движения становились всё более отчаянными. Игорь, наблюдая, расстегнул и снял брюки, рука обхватила член, твёрдый и изнывающий, и начала двигаться в такт их ритму. Он видел, как Вера теряла контроль, как тело сдавалось наслаждению, и это зрелище — жена, отдающаяся двум мужчинам, — разжигало в нём огонь, который не мог потушить.

Страсть Веры, разгоревшаяся за эти минуты, стала неуправляемой. Бёдра двигались быстрее, насаживаясь на Дмитрия с такой силой, что кровать скрипела под ними. Алексей, синхронизируясь, усилил темп, руки сжимали бёдра, оставляя лёгкие красные следы. В какой-то момент Вера, захваченная волной экстаза, выгнулась сильнее, голос, хриплый от криков, прервался, и она выдохнула, почти неосознанно: «Хочу… ближе… без всего…». Слов едва хватило, но смысл был ясен. Братья переглянулись, взгляды вспыхнули хищным блеском. Дмитрий, не теряя ритма, приподнял её бёдра, быстро сорвал презерватив, бросив его на пол. Член, горячий и теперь свободный, без барьера, снова вошёл в неё, и Вера издала протяжный стон, тело задрожало от нового ощущения. Алексей, следуя за братом, отбросил свой презерватив, член коснулись её скользкого от геля ануса, и он вошёл снова, теперь кожа к коже, чувствуя, как мышцы обхватывали его ещё плотнее.

Вера, погружённая в экстаз, не думала о последствиях, тело требовало максимальной близости, а братья, захваченные её страстью, поддались импульсу. Игорь, стоя у двери, замер. Он должен был вмешаться, напомнить о правилах, но зрелище — Вера, отдающаяся без ограничений, её крики, хлюпающие дырки, принимающее члены полностью, — парализовало его. Возбуждение пересилило здравый смысл, он продолжал смотреть, рука двигалась быстрее, дыхание стало рваным. Вера продолжала двигаться, бёдра встречали каждый толчок, стоны сливались в непрерывный поток. Дмитрий и Алексей, распалённые и возбуждённые до предела, действовали с удвоенной энергией, тела блестели от пота, ритм стал почти яростным.

Вера достигла оргазма первой, тело сотряслось, мышцы влагалища и ануса сжались вокруг стволов, вырвав у парней хриплые выдохи. Крики заполнили комнату, она вцепилась в плечи Дмитрия, ногти оставили красные полосы. Второй оргазм накрыл её через несколько минут, когда Алексей, сжимая ягодицы, вбивался глубже, а Дмитрий, лаская клитор пальцами, довёл её до пика. Тогда братья, не в силах сдерживаться, кончили одновременно: Дмитрий излился в её влагалище, горячие струи заполнили её, а Алексей, содрогаясь, сделал то же в её анусе. Вера, всё ещё в экстазе, не протестовала, тело принимало их, дрожа от переполняющих ощущений.

Игорь, чьё возбуждение достигло предела, кончил следом за братьями, сперма покрыла его руку, липкая и горячая, а дыхание стало рваным, почти судорожным. Тело дрожало от интенсивности момента, но взгляд оставался прикованным к Вере, распростёртой на кровати. Он жестом указал Дмитрию и Алексею на выход, и те, бросив довольные взгляды, молча покинули спальню, их шаги растворились в тишине дома. Вера осталась одна, её обнажённое тело блестело от пота, бёдра, широко разведённые, были влажными, а из влагалища и ануса медленно вытекали струйки их семени, смешиваясь с её собственными соками, стекая по коже и оставляя блестящие дорожки на тёмных простынях. Эта картина — его жена, только что отдавшаяся двум мужчинам, пропитанная их следами — разжигала в Игоре новый, почти животный голод.

Он опустился на колени у края кровати, пальцы мягко, но властно раздвинули её ноги ещё шире, открывая перед ним её пульсирующую, всё ещё горячую плоть. Вера вздрогнула, грудь поднялась в глубоком вдохе, но шёлковый шарф на глазах держал её в мире ощущений, где не было места сомнениям. Игорь наклонился, нос вдохнул терпкий аромат её возбуждения, смешанный с солоноватым, чужим запахом, оставленным братьями. Губы коснулись её влагалища, сначала осторожно, словно пробуя, затем жаднее, язык скользнул по складкам, собирая сладковато-горькую смесь её соков и спермы Дмитрия. Вкус был новым, запретным, и от этого ещё более пьянящим. Мысль, что он ласкает её там, где только что был другой мужчина, наполняла его болезненным, но невыносимо острым наслаждением.

Язык проникал глубже, исследуя, вычищая, находя каждую каплю, что осталась внутри. Вера издала низкий, протяжный стон, бёдра инстинктивно подались навстречу, а пальцы, дрожащие от пережитого экстаза, вплелись в его волосы, притягивая ближе. Кожа вокруг влагалища была горячей, влажной, и Игорь, потеряв всякий контроль, приник к ней сильнее, губы сомкнулись вокруг клитора, слегка втягивая его, а язык двигался в быстром, пульсирующем ритме. Тело Веры отозвалось дрожью, мышцы напряглись, и стоны стали громче, переходя в хриплые вскрики. Он чувствовал, как её влагалище пульсирует под его ласками, всё ещё расслабленное после интенсивного секса, и эта мысль — что он вкушает её, пропитанную чужим семенем, — доводила до исступления.

Затем он переместился ниже, губы коснулись её ануса, всё ещё чуть приоткрытого после Алексея. Вкус здесь был иным — более терпким, землистым, с лёгкой горчинкой. Язык осторожно обвёл тугое кольцо мышц, затем проник внутрь, лаская, исследуя, собирая остатки чужой спермы, перемешанной с фруктовым лубрикантом. Вера ахнула, тело выгнулось, а пальцы сильнее сжали его волосы, почти до боли. Ощущение, что он вылизывает следы двух мужчин из её самых сокровенных мест, было как наркотик, разрывающий границы разума. Его член, снова твёрдый, тёрся о край кровати, и каждое движение языка отзывалось в нём новой волной желания.

Вера, захваченная его настойчивостью, начала двигаться навстречу, бёдра дрожали, а стоны превратились в непрерывный поток, наполненный отчаянием и наслаждением. Игорь ускорил ритм, чередуя ласки влагалища и ануса, его губы и язык работали с неутомимой жадностью, собирая всё, что осталось от братьев, смешивая это с её собственным вкусом. Клитор, набухший и чувствительный, отзывался на каждое прикосновение, и когда он слегка прикусил его, Вера достигла пика. Тело сотряслось в оргазме, ноги сжали его голову, а крик, вырвавшийся из её груди, эхом отразился от стен. Соки хлынули, смешиваясь с остатками спермы, и Игорь пил их, не останавливаясь, пока её дрожь не утихла.

Он отстранился, губы блестели от её влаги, глаза горели лихорадочным блеском. Вера, тяжело дыша, лежала неподвижно, грудь вздымалась, а кожа всё ещё пылала от пережитого. Пальцы медленно отпустили его волосы, и она, всё ещё под шарфом, повернула голову в его сторону, словно пытаясь почувствовать его присутствие.

— Игорь… — голос был слабым, хриплым, но в нём сквозило изумление. — Это… потрясающе.

— Ты невероятна… — прошептал он, слова пропитаны смесью восхищения и собственнического желания.

Вера не ответила, но её тело, всё ещё дрожащее, подалось к нему, выдавая, что она, как и он, уже не может остановиться в этой игре, где границы дозволенного растворялись в тенях их страсти.