Утро после той ночи, когда Даша впервые ощутила вкус отца, было пропитано напряжением. Дом, опустевший после отъезда гостей и Ирины, казался слишком тихим, только тиканье настенных часов в гостиной нарушало тишину. Даша проснулась поздно, около десяти, её тело всё ещё ныло от вчерашнего возбуждения. Постель пахла её лосьоном и чем-то ещё, а воспоминания о члене Сергея во рту заставляли низ живота сладко сжиматься. Она натянула короткие шорты и футболку, чувствуя, как соски трутся о ткань, и пошла на кухню, где отец уже жарил яичницу. Сковорода шипела, запах подгоревшего масла смешивался с ароматом кофе, а Сергей, в серых спортивных штанах и чёрной майке, бросил на неё взгляд, полный недосказанного желания.

— Доброе утро, Даш, — сказал он, его голос был низким, с лёгкой хрипотцой. Он поставил тарелку с яичницей на стол, покрытый старой клеёнкой с ромашками, и кивнул на стул. — Садись, поешь.

Даша села, её бёдра коснулись прохладного пластика стула, и она невольно сжала ноги, чувствуя, как между ними становится влажно. Они ели молча, только ложки звякали о тарелки, но воздух искрил от напряжения. Она украдкой смотрела на его руки, державшие кружку с кофе, и вспоминала, как эти пальцы сжимали её затылок. Сергей, заметив её взгляд, усмехнулся, его глаза блеснули.

— Что, доча, думаешь о вчерашнем? — спросил он, отпивая кофе. Его тон был игривым, но с ноткой властности, от которой у Даши мурашки побежали по спине.

Она покраснела, но не отвела взгляд, её губы изогнулись в лукавой улыбке.

— А ты, пап? — ответила она, её голос дрожал от смеси стыда и похоти. — Хочешь ещё?

Сергей поставил кружку на стол, его движения были медленными, почти хищными. Он встал, подошёл к ней, и его рука, тёплая и чуть шершавая, легла на её плечо. Даша вздрогнула, чувствуя, как тепло ладони проникает через ткань футболки.

— Хочу, — тихо сказал он, наклоняясь к уху. Его дыхание, горячее и пахнущее кофе, коснулось её кожи. — Но ты уверена, что готова к большему?

Даша кивнула, её сердце колотилось, а между ног всё пульсировало. Она хотела секс с папой, хотела, чтобы отец трахнул её, и была готова на всё. Сергей взял её за руку, сильные пальцы сжали запястье, и повёл в свою спальню. Комната была просторной, с широкой кроватью, застеленной синим покрывалом, и старым комодом, на котором стояла фотография их семьи. Окно было приоткрыто, лёгкий ветер шевелил шторы, а утренний свет заливал пол, отражаясь от деревянных досок.

Отец закрыл дверь, звук защёлки был громким в тишине дома. Даша стояла у кровати, её грудь вздымалась от учащённого дыхания, а Сергей подошёл ближе, его тело излучало жар. Он снял майку, обнажая мускулистый торс, и Даша, не сдерживаясь, коснулась его груди, юные пальцы скользнули по тёплой коже, чувствуя жёсткость волос. Это ощущение — живое, мужское — заставило её ахнуть. Сергей улыбнулся, его рука легла на тонкую талию, притягивая к себе, и их губы встретились. Поцелуй был глубоким, его язык, горячий и настойчивый, исследовал дочери рот, а её язык отвечал, сплетаясь с его. Вкус был терпким, с ноткой кофе, и Даша стонала, прижимаясь к нему.

Папа стянул с неё футболку, её грудь, молоденькая и упругая, прижалась к торсу, твёрдые соски, тёрлись о его кожу, посылая разряды удовольствия. Сергей опустился на колени, его руки скользнули по её бёдрам, стягивая шорты вместе с трусиками. Её безволосая, начисто выбритая, вагина, уже влажная, блестела от соков, и он, наклонившись, вдохнул её запах — сладкий, с лёгкой кислинкой. Его губы коснулись клитора, язык лизнул, и Даша ахнула, её колени дрогнули. Он лизал медленно, смакуя, его руки сжимали ягодицы дочери, пальцы впивались в мягкую кожу, оставляя красные следы. Она стонала, её тонкие пальцы зарылись в его волосы, направляя глубже, и через несколько минут таких ласк юная нимфетка кончила, её соки потекли по подбородку мужчины, а тело задрожало от оргазма.

Сергей поднялся, его член, каменно твёрдый, выпирал из штанов. Даша, всё ещё тяжело дыша, опустилась на колени, её лицо оказалось напротив его паха. Она потянула штаны вниз, освобождая ствол — длинный, мясистый и с блестящей головкой, жаждущей её внимания. Она обхватила его рукой, чувствуя жар и пульсацию, и начала дрочить, медленно, смакуя. Затем её губы коснулись головки, язык облизал кожу, солоноватую и терпкую, и она начала сосать, обхватывая ствол. Её щеки впали, слюна потекла по подбородку, а Сергей застонал, большая ладонь легла на затылок его девочки, направляя глубже. Она взяла ствол в горло, поперхнувшись, но быстро приноровилась, нежный язычок кружил по уздечке, а руки сжимали яички, тяжёлые и горячие. Кожа там была влажной, чуть шершавой от волос, и это ощущение сводило её с ума.

— Дашка, соси, моя доченька, — хрипел мужчина, мощные бёдра двигались навстречу её рту. Она стонала, вибрация усиливала его удовольствие, и он насаживал её глубже, пальцы сжимали волосы. Даша теребила клитор, её соки текли по горячим бёдрам. Но она хотела большего — хотела, чтобы отец трахнул дочь, лишил её девственности.

— Пап, возьми меня, — шепнула она, отстраняясь, её губы блестели от слюны и смазки. Сергей посмотрел на неё, его глаза были тёмными от похоти, и кивнул. Он уложил её на кровать, покрывало было прохладным, а матрас скрипнул под их весом. Даша раздвинула ноги, её влагалище, розовое и влажное, манило, но он не спешил. Он лёг рядом, его рука скользнула по её животу, пальцы нашли клитор, теребя его, а губы целовали её шею, оставляя влажные следы. Она стонала, бёдра двигались навстречу его руке, а он ввёл один палец в её влагалище, чувствуя, как оно сжимается, узкое и горячее.

— Расслабься, доча, — шепнул он, его голос был мягким, но властным. Он добавил второй палец, растягивая её, и Даша ахнула, чувствуя лёгкую боль, смешанную с удовольствием. Он двигал пальцами медленно, его большой палец тёр клитор, Сергей наклонился, его язык лизнул влагалище, смакуя вкус, а потом поднялся, член отца упёрся в её промежность.

— Готова? — спросил он, и Даша кивнула, её глаза блестели от желания. Мужчина вошёл медленно, только головкой, и она напряглась, чувствуя, как её девственная плева растягивается. Боль была острой, но терпимой, и он замер, давая ей привыкнуть. Его руки гладили юные бёдра, успокаивая, а губы целовали её лоб. Она глубоко вздохнула, расслабляясь, и кивнула. Сергей двинулся глубже, разрывая плеву, и Даша вскрикнула, её ногти впились в его плечи. Он замер снова, его член, горячий, пульсировал в ней, а её влагалище, тесное, обхватило упругий ствол.

— Всё хорошо, девочка, — шепнул он, и начал двигаться, медленно трахая, давая ей привыкнуть. Боль отступала, сменяясь удовольствием, и Даша начала подмахивать, её бёдра встречали его толчки. Он ускорялся, его член входил глубже, шлёпая о мокрую кожу, а её стоны наполняли комнату. Она хотела секс с папой, и он давал ей это, трахая с нарастающей страстью.

— Пап, ещё, — стонала она, и Сергей перевернул её на живот, её попка, округлая, приподнялась. Он раздвинул её ягодицы, его палец, смоченный соками дочки, коснулся ануса, и Даша ахнула, возбуждённое тело напряглось. Он массировал медленно, вводя палец, и она расслабилась, чувствуя, как анус растягивается. Он добавил второй палец, соки текли, она стонала, её клитор пульсировал. Сергей вытащил пальцы и приставил член к её анусу, медленно входя. Боль была сильнее, но Даша, желая угодить, расслабилась, и он вошёл, его член, горячий, заполнил её.

— Блин, Дашка, ты такая узкая, — рычал он, его руки сжимали её бёдра, а толчки становились быстрее. Она стонала, боль смешивалась с удовольствием, и она тёрла клитор, доводя себя до бешенного оргазма. Сергей кончил почти одновременно, его сперма, горячая, заполнила её попку, и он, тяжело дыша, рухнул рядом. Даша, дрожа, прижалась к нему, их тела, липкие от пота, переплелись.

После они позавтракали, но Даша хотела десерта. Она потянулась к его члену, но Сергей, смеясь, отстранился.

— Дай папе отдохнуть, доча, — сказал он, и она, буркнув, ушла в гостиную.